Отселе Джучи-хан прибыл к Узькенду. Жители Узькенда, вышедши из крепости, с богатыми подарками предстали пред Джучи-ханом; хан изъявил им благоволение, не коснулся ни их самих, ни имения их.

После этого дела монголы сделали поход к крепости Аснаш. Жители Аснаша вышли и сразились с ними; войско Джучи-ханово, поразив их, всех избило.

В это время правитель Дженда, получив известие о делах Джучи-хана, бежал из Дженда и ушел в Харезм. Джучи-хан, услышав это, отправил послом к жителям Дженда своего нукера Джан-Тимура. Джендцы не захотели покориться, замыслили убить Джан-Тимура. Джан-Тимур, употребив хитрость, избавился из рук их, возвратился в стан Джучи-хана и пересказал хану, как с ним там поступлено было. Джучи, разгневанный, пошел к Дженду, осадил его и взял крепость. Тех из жителей, которые составили умысел против Джан-Тимура, велел избить. Прочим жителям он не мстил смертью, а, выведши вон из крепости, отдать на разграбление их имение, и Алия-ходжу Гудждуванийца сделал правителем Дженда.

Поход Алак-нойяна и Сюкту-буки к Фенакенду и Ходженду, и подвиги Тимур-Мелика в Ходженде

Выше мы сказали, что Чингисхан послал к Фенакенду и Ходженду Алак-нойяна и Сюкту-буки с пятью тысячами человек. Алак-нойян и Сюкту-бука осадили Фенакенд. Фенакендцы, затворив ворота крепости, держались в ней до трех дней, но на четвертый день весь народ вышел из крепости к Алак-нойяну и Сюкту-буке с богатыми дарами. Тогда два эти полководца отделили особо ремесленников и особо воинов султана Мохаммеда, велели избить воинов, а ремесленников и таджиков погнали для соединения с прочими к Ходженду, куда и сами выступили в поход. Пришли к Ходженду. Правителем Ходженда был Тимур-Мелик, воин столь храбрый, что Рустем и Эсфендияр в день битвы не устояли бы против него. В Ходженде, на средине реки, был остров; на нем Тимур-Мелик построил крепость, столь твердую, что ни одна рука созданного не могла взять ее. В этой крепости заперся Тимур-Мелик с тысячью человек. Алак-нойян и Сюкту-бука, увидев эту крепость, изумились и говорили: «Как взять ее?» Тимур-Мелик велел построить двенадцать судов, покрыть их палубами для защиты от стрел; а чтобы с них стрелять, велел прорубить в них окна: эти суда он так устроил, что ни стрелы, ни камнеметальные орудия не могли вредить им; садясь на эти суда, в продолжение дня, воины его так храбро сражались, что сами монголы одобряли их. Не могши их преодолеть, напоследок монголы соединили все свои силы, которых было около пятидесяти тысяч, и, поставив в передних рядах таджиков, стали бросать на суда камни и чурбаны, но камни и чурбаны, отбиваемые, падали в воду. Наконец, когда монгольское войско стало одолевать, Тимур-Мелик, уложив багаж на семьдесят лодок, с тысячью воинов сел на те двенадцать судов и ночью поплыл вниз по середине реки. Алак-нойян и Сюкту-бука дали повеление монголам по берегу реки преследовать Тимур-Мелика; монголы по берегу реки шли рядом с судном Тимур-Мелика и непрестанно сражались. Тимур-Мелик, когда доплыл до города Фенакенда, сверх чаяния увидел, что над рекой протянута большая цепь. Не могши плыть далее, Тимур-Мелик розмыслам велел разорвать эту цепь; она распалась на части и суда его прошли. Но монголы, быстро продолжая преследование, обступили реку на всех пунктах и грозили Тимур-Мелику поражением. Тимур-Мелик, видя опасность, вышел из реки и пошел в Харезм сухим путем. Монгольские войска, разделившись на отряды, преследовали Тимур-Мелика, и, настигнув Тимур-Мелика, сделали на него сильный натиск. Тимур-Мелик с тысячью своих витязей, оказал большую храбрость. Напоследок его воины все были убиты; за Тимур-Меликом гнались три монгола, а у него осталось только три стрелы; на одной из них не было острия; этой стрелой без острия он попал в глаз одному из трех монголов и вышиб ему глаз. Монголы, видя это, перестали гнаться за ним. Тимур-Мелик пришел в Харезм, из Харезма, взяв войска, пошел в Кят. В Кяте он истребил гарнизон, оставленный там Чингисханом, и возвратился в Харезм, а оттуда пошел к султану Мохаммеду. Султан Мохаммед изъявил ему много ласки и благоволения. От него он удалился в Шам; прожив там несколько лет, он опять возвратился в Ходженд. Увидев, что Чингисхан поставил правителем Ходженда своего сына, он со своим сыном, Данишменди, отправился к Огдай-хану. На дороге он повстречался с одним из близких к монгольскому государю чиновников. Этот узнал его и, когда вступил с ним в разговор, спросил о битвах его с монголами, он отвечал ему так, что чиновник тот рассердился, пустил в него стрелу, и Тимур-Мелик на этом месте был убит. Алак-нойян и Сюкту-бука, взяв Ходженд, пошли к Самарканду и соединились с войском Чингисхана.

Взятие Чингисханом Самарканда

Султан Мохаммед, шах Харезмский, страшась монгольского войска, оставил в Самарканде сто десять тысяч человек под начальством тридцати ханов. Шестьдесят тысяч тюрков и пятьдесят тысяч таджиков в этом войске были таковы, что каждый из них в битве не отвратил бы своего лица от лютого тигра, от разъяренного слона. При этом войске он оставил также двадцать слонов. Кроме тех воинов, о которых мы сказали, было много и других людей, которым не было счета и сметы. Они выкопали вокруг крепости ров, проведя его до реки. Чингисхан, во время похода к Отрару, услышав об укреплении Самарканда и о многочисленности там сил, отрядил своих сыновей к Отрару, нойянов послал в окрестности Самарканда, сам пошел к Бухаре; взяв Бухару, он подступил к Самарканду. Его сыновья, покорив Отрар, и нояйны, опустошив область Самаркандскую, при Самарканде соединились с ордой завоевателя-хана. Войско, оставленное харезмским шахом в Самарканде, в бесчисленных силах вышло через городские ворота, начало с одним из отрядов Чингисханова войска битву столь жестокую, что харезмийцы в этой битве убили несколько монголов, часть их взяли в плен и, возвратясь, вошли в Самарканд. На другой день завоеватель мира сам повел войско в битву; в этот день сражение было таково, что после него